Это интересно: Говорят, Анахарсис, скиф царского рода, причисленный греками к мудрецам, узнав, что Солон занят составлением законов для афинян, стал смеяться над его работой. Он считал, что Солон желает добиться невозможного — он мечтает удержать граждан от преступлений и корыстолюбия писаными законами, которые ничем не отличаются от паутины: когда попадаются слабые и бедные, их удержат, а сильные и богатые вырвутся. На это Солон, говорят, возразил, что и договоры люди соблюдают, когда нарушать их невыгодно ни той, ни другой стороне; и законы он так приноравливает к интересам граждан, что покажет всем, насколько лучше поступать честно, чем нарушить законы ... Читать далее →
Морской бой у
Фемарна и решительный успех датчан у Бюлка имели
большое политическое значение: Пруссия и
Ганновер заключили союз с Данией, Ганновер хотел
закрепить за собой приобретенные от Швеции
области Бремен-Верден и обязывался поставить 6000
чел. солдат; Пруссия поставила артиллерию для
осады Штральзунда и, кроме того, должна была
уплачивать ежемесячно 30 000 талеров на
содержание датского блокирующего флота. В начале
июля пруссаки и саксонцы выступили из Штеттина, а
датчане из Растатта против Шатральзунда, к
которому подошли в конце того же месяца; общая
численность союзной армии достигла 50 000
человек.
В конце апреля датский линейный флот под флагом
вице-адмирала Рабена вышел к Рюгену; флотилия
Сегештедта, в прошлогоднем составе, последовала
за ним позднее. 18 июля обе части стали на якорь у
Пеерда, снаружи Нейтифа: Рабен с 16 линейными
кораблями и несколькими фрегатами, Сегештедт с 31
мелкими судами (230 орудий). Внутри Нейтифа стало 7
шведских судов; обе стороны Нейтифа были
защищены береговыми батареями.
На следующее утро внезапно появился шведский
флот в составе 21 линейного корабля под флагом
адмирала барона Спарре, в сопровождении большого
транспортного флота. Датчане были и на этот раз
столь же небрежны в дозорной службе, как и в
1710 г. (Гелденлеве у Киеге). Неосведомленность
обеих сторон следует признать непростительной
ошибкой, так как оба флота имели главной задачей
защиту каботажных или транспортных судов. Малое
число фрегатов не могло служить извинением:
просто-напросто отсутствовала какая-либо
тактико-стратегическая разработка плана
операции. Невольно напрашивается вопрос, как
могло случиться, что несмотря на незначительные
расстояния между Копенгагеном - Карлскроной
и Рюгеном, ни один из флотоводцев не знал о
местонахождении другого!
Положение Рабена было тяжким, ибо флотилия
Сегештедта стояла незащищенной вне Нейтифа. Что
делать? Выжидать ли нападения неприятеля на
якорь? В последнем случае он рисковал флотилией,
предназначавшейся для специальной боевой
задачи. Имея на 5 линейных кораблей меньше, Рабен
считал себя слишком слабым, чтобы напасть самому
на противника и, прежде всего, на его
транспортный флот, сильно связавший шведов. Это
было рискованно также из-за датской флотилии,
которая оказалась бы в опасном положении. Он
немедленно снялся с якоря и ушел, пользуясь
ветром с востока-северо-востока, на север,
рассчитывая, что Сегештедту, с своими
плоскодонными судами, удастся укрыться от
шведов.
Адмирал барон Спарре, получивший от короля
категорическое, но глубоко неправильное,
приказание не вступать в бой впредь до новых
инструкций и во что бы то ни стало доставить на
место войска, был очень связан в своих действиях;
не обладая достаточной инициативой и чувством
ответственности, он не сумел использовать
создавшихся обстоятельств. Спарре привел к ветру
на предельном расстоянии орудийного выстрела;
транспортный флот оставался мористее. Передние
корабли Спарре были на траверзе концевых датских
кораблей и вступили с ними в короткий бой, после
чего Спарре спустился к югу, к своим транспортам.
Рабен думал лишь о собственной безопасности и
пошел к Мёену; это было тяжелым упущением, ибо
датская флотилия оставалась на юге беззащитной,
а шведским войскам была дана возможность
высадиться беспрепятственно. Рабену следовало
оставаться в непосредственной близости, чтобы
постоянно угрожать противнику.
Спарре прозевал энергично броситься на Рабена;
лучшего случая напасть порознь на каждую из
неприятельских эскадр, нельзя себе представить.
Рабен буквально держался королевских
инструкций, и это показывает его недостаточную
решительность. Нельзя однако же не упомянуть, что
поражение флота было бы равносильно уничтожению
всех транспортов. Итак обоим адмиралам
недоставало веры в свои силы и смелости пойти на
риск. Спарре стал на якорь в Прорер-Вике и быстро
выполнил свою задачу, выгрузив войска и боевые
припасы.
Теперь началось нападение на Сегештедта, которым
лично руководил Карл XII. Спарре получил
приказание оставаться у Ясмунда, чтобы отразить
Рабена в случае его появления; лишь 5 линейным
кораблям было приказано действовать против
Сегештедта снаружи; береговые укрепления и
штральзундские суда должны были действовать
изнутри. Тем временем Сегештедт перешел по
отмели восточнее Рудена к северо-восточной
оконечности Узедома, где он стал на якорь под
защитой берега и отмелей и 24 июля донес
Фредерику V в Штральзунд о своем опасном
положении. Король Фридрих-Вильгельм обещал
Сегештедту, который ему был подчинен, повести на
Узедом наступление с юга, дабы облегчить
положение флотилии. Чтобы обезопасить последнюю
с моря, Фридрих-Вильгельм немедленно вошел в
соглашение с датским и английским
правительствами и, кроме того, непосредственно
попросил находившегося в Балтийском море
английского адмирала Норриса оказать помощь.
Положение Сегештедта становилось все опаснее: с
моря неприятельский флот, со стороны
Боддена - флотилия, с суши -
неприятельские полевые батареи; но все-таки ему
удалось удержаться. Карл XII с одного из
линейных кораблей лично руководил операцией.
Наконец пруссаки заняли 29 июля Волгаст и 31-го
Узедом. Положение Сегештедта сразу стало легче;
после 11 дневного упорного сопротивления полевые
батареи и мелкие суда противника отошли.
Рабен тем временем получил подкрепление из 5
линейных кораблей; но вместо того, чтобы ближе
подойти к противнику, его беспокоит и освободить
Сегештедта, он лавировал между Мёеном и Рюгеном. 4
августа он направился на восток, но из-за штиля
ему удалось лишь 8 августа подойти к Спарре около
Стуббенкаммер. При свежем северо-западном ветре
он атаковал противника. Его флот насчитывал 21
линейный корабль, 4 фрегата и 2 брандера;
авангардом командовал вице-адмирал Иост Юэль,
арьергардом вице-адмирал Трэль.